Вздохнув, Райан встал на ноги.

– Дедушка, – сказал он мягким тоном. – Я понимаю, что тебя несколько смущает это обстоятельство. Девон не убежала, она ушла. Тихо, спокойно и вполне преднамеренно. И я тебе уже объяснял причину.

– Да-да. Ты объяснял мне. Потому что она больше не хотела быть твоей женой.

– И я тоже не хотел. – Райан сжал губы, отчего они стали тоньше. – Она, собственно, и не была моей женой, дедушка. Ты помнишь? Я тебе говорил о контракте, который мы подписали. Я говорил тебе о нем еще до церемонии бракосочетания, и ты сказал, что понимаешь. Ты сказал…

– Ради Бога, Райан, я еще не выжил из ума. Я помню, что ты сказал и что я ответил. – Мохнатые белые брови Джеймса сошлись на переносице. – А еще мне известно то, что понял бы любой дурак, даже если бы у него была всего половина мозгов. Ты влюбился в эту девушку, Райан, ты и сейчас влюблен в нее.

Райан, вспыхнув, поставил рюмку с коньяком на каминную доску.

– Не надо, дедушка, это глупо.

– Я никогда не говорю глупых вещей, молодой человек.

– Послушай, дедушка, я знаю, что у тебя мечта, чтобы я нашел идеальную женщину, женился бы на ней, остепенился, завел детей, но…

– Ты нашел идеальную женщину, – строго сказал Джеймс. – И ты упустил ее.

– Единственное, что было в ней “идеального”, – это ее актерские способности.

– Чепуха. Она тебя обожала. Райан рассмеялся.

– Ты имеешь в виду, она обожала мои деньги.

– Райан, ты моя плоть и кровь, я люблю тебя, но иногда меня мучит подозрение: не унаследовал ли ты мозги с материнской стороны? Обожала твои деньги, говоришь? Почему же она тогда не притронулась к траст-фонду?

– Откуда я знаю?

– А открытый кредит в магазинах на ее имя? Райан нахмурился.

– Должно быть, она забыла.

– Да-а-а, очень логично, не так ли? Это алчное создание имеет склонность забывать, что у нее неограниченный кредит и жирный траст-фонд.

– Два, – пробормотал Райан.

– Что-о-о?

– Два траст-фонда. Я… э-э-э… открыл еще один такой же фонд для нее сам. Думал, что так вроде бы полагается.

– Еще лучше, – раздраженно заметил Джеймс. – Она не притронулась ни к одному из траст-фондов и ни к одной из бесчисленных кредитных карточек. Да, это, конечно, великолепно вписывается в портрет жадной женщины, которая вышла за тебя замуж из-за денег.

– Она вышла за меня замуж потому, что так хотела ее мать, – проговорил Райан колючим тоном. – Поверь мне, дедушка, Девон до самого конца демонстрировала настоящее дочернее послушание.

– Может, ты усматриваешь в подобном послушании какой-то глубокий, зловещий смысл, – раздраженно сказал Джеймс, – но такое соображение не выдерживает никакой критики, принимая во внимание, что Девон вряд ли вообще общалась со своей матерью после того, как покинула Нью-Йорк.

Райан нахмурился еще больше.

– Откуда ты знаешь?

– Беттина мне звонила. Она так и заливалась слезами.

– Бьюсь об заклад, ей нужны были деньги.

– Она хотела знать, что здесь произошло и кто настроил дочь против нее. Похоже, девушка лишь изредка посылает ей почтовые открытки и еще реже звонит.

– О чем ты говоришь? С чего бы это Девон стала посылать матери открытки, если они обе живут в Сан-Франциско?

– Они не живут обе в Сан-Франциско, Райан. Девушка обитает где-то в другом месте.

– Где?

– Откуда я могу знать?

Райан долгим мрачным взглядом посмотрел на деда.

– Беттина разве не говорила тебе?

– Может, и говорила.

– Дедушка, так, черт побери, сказала она тебе, где живет Девон, или не сказала?

Старик пожал плечами.

– По-моему, в Чикаго.

– В Чикаго? Что она там делает? На что существует, если не притрагивается ни к одному из траст-фондов? Она хоть знает кого-нибудь в Чикаго?

Джеймс поднял брови.

– На какой вопрос отвечать в первую очередь? Я спрашиваю не потому, что это имеет какое-то значение, а потому, что ответ на все три вопроса будет один: я понятия не имею. Но вот почему ты вдруг так разволновался? Как я понял, для тебя все это гроша ломаного не стоит.

Рот у Райана открылся, потом закрылся. Он отвернулся, сделав вид, что занят тем, что наливает коньяк в рюмку, затем посмотрел на Джеймса.

– Я не разволновался, просто мне любопытно. В конце концов, раз уж наш развод имеет место, надо же куда-то послать бумаги! В последнее время мне казалось, что связь нужно держать через Беттину, ведь Девон…

– Что? Жила со своей матерью? Ты, наверное, представлял себе, как они обе смеются над тобой, что, мол, какой же ты простак, что влюбился в нее?

– Черт возьми, дедушка, у меня и в мыслях не было такого!

– Ну что ж, я рад это слышать, – смягчаясь, сказал Джеймс. – Мне ненавистна мысль, что ты превратишься в отшельника из-за безумной любви к своей жене.

– Безумной – чего? Как тебе в голову пришла такая мысль?

– Очень просто: хотя бы потому, что ты зачастил сюда каждую пятницу на ужин, вместо того чтобы шляться, как обычно, по ночным кабакам со своим дружком Фрэнком Россом.

– Я и сейчас вижусь с Фрэнком. Но ты сам знаешь, что в жизни каждого мужика наступает время, когда надоедает шляться.

– Твоя секретарша говорит, что ты имеешь привычку допоздна задерживаться в офисе, да и половину уикенда тоже там проводишь, вместо того чтобы отдыхать.

– Ничего себе! – вспыхнул Райан. – Кому какое дело, как я отдыхаю? Какое, черт побери, ты имеешь право допрашивать Сильвию и какое у нее право рассказывать, как я провожу свое время?

Джеймс хитро улыбнулся.

– Она ничего и не рассказывала. Просто я случайно попал в точку.

Райан долгим взглядом посмотрел на деда. Затем рассмеялся.

– Ах ты, старый хитрый лис! – воскликнул он. – Но ты ошибаешься в отношении Девон. Я не любил ее.

– Не любил?

– Нет. Абсолютно.

– Ну что ж, уже легче. – Джеймс взял рюмку с коньяком, которую ему протянул Райан. – А я уж испугался, что ты поедешь брать Чикаго приступом и окажешься в дураках, узнав, что у нее уже кто-то есть.

– Что-о-о?

– Я сказал…

– Я слышал, что ты сказал! Как это у нее кто-то может быть? Она все еще замужем за мной!

– Юридически – может быть, но…

– Кто? – прорычал Райан. – Кто у нее появился? Это Беттина тебе сказала?